Автор отчета — Сергей Гусев
Комментарии — Наташа и Юра
В этом году календарь очень удачно разместил майские праздники, которые, благодаря сложной системе взаимозачётов с будними днями и лояльностью начальства, легко превратились в десятидневный
отпуск. Не воспользоваться им было бы грешно. Профессионалы уехали покорять теплые страны, чайники и сочувствующие вынуждены довольствоваться границами родной области.
Изначально обдумывался поход на байдарках, но я затормозил эту идею — отдыхать на воде без возможности искупаться кажется мне кощунством (просто Сережа испугался, что может перевернуться в
байдарке, а купаться в весенней воде, которая от силы +4, не очень то хочется, поэтому идею о водном походе загубили на корню). Да и тело, стосковавшееся за зиму по велосипеду, не успело еще им
пресытиться — пара покатушек только разогрели аппетит. Поэтому было решено совершить вышесредний выезд денька эдак на три. Прошлогодние Настины восторги после посещения Муранского бора вкупе с
наличием найденной ею же картой с нанесённым ею же маршрутом определили наш выбор. Чайный поход в Муранский бор — это вам не карпиков на даче жарить, тут, сами понимаете, нужны сила, воля плюс
характер (с). Мы решили, что обладания хотя бы одной из требуемых характеристик вполне достаточно и рьяно начали готовиться к походу, то есть обсуждать, какие мы молодцы, как здорово мы туда
съездим и подставим гордые лица свежему ветру, пропитанному хвойным запахом молодых сосен. Главное — цепь смазать, а то скрипит.
Изначально задумывалась компания из шести человек — Сергей Гусев, Наташа и Володя Букины (не супруги), Андрей и Юрий Моисеевы (тоже) и Константин, который только в четверг купил велосипед. Но
Андрей заболел, и мы решили ехать впятером. Выезд назначили на второе мая, благоразумно решив, что в будни подготовиться, как следует, не получится. В пятницу Юра с Константином зашли ко мне, и
мы с участием Наташи сделали раскладку по вещам и продуктам. Вернее, делали они, а я в это время в спешном порядке дорабатывал проект, постоянно перебиваемый воплями Юры: «А теперь давайте решим,
что мы будем жрать» (подумаешь 7 раз сказал — зато из еды ничего не забыли). В итоге было разработано детальное меню на все три дня похода (которого в последствии так толком и не удалось
придерживаться, положенный пакетик мюсли, рассчитанный на два раза, был съеден за один раз) (а я сразу сказал, что кушать будем много), из которого экономная Наташа выкинула фаршированных
ананасами рябчиков и заменила их овсянкой. Юра сразу заявил, что захватит мерзавчик коньяка. Спорить мне было некогда — я знал, что куплю два. Палатку решили брать — несмотря на обещанные турбазы
хотелось быть менее зависимыми от обстоятельств. При обсуждении списка вещей Юра сразу заскучал и засобирался домой(я вообще в тот день приехал к Кедрину в ТРИАЛ на ТО. Но т.к. его не было с
Костей решили зайти к Сергею «чайку попить». Поняв что будет только болтология и основательно соскучившись по еде решил список вещей спросить у Андрея), предоставив нам решать эти мелочи
самостоятельно.
Первое мая не отмечали — на закупку продуктов, уточнение маршрута, прикручивание багажника и прочую ерунду ушёл целый день. Выяснилось, что Константина запрягли по работе, поэтому компания
сократилась. Заполнение одолженного у Насти велорюкзака типа штаны смешные заняло довольно много времени и нервов, но в итоге нам удалось оставить Наташу с ее маленьким рюкзачком и кольями для
палатки на багажнике — я заранее знал, что ей и так будет нелегко. Вес багажника приблизительно был оценен в двадцать килограмм. Спать легли в час ночи. Уже засыпая, вспомнил, что не смазал цепи
ни себе, ни Наташе и торжественно пообещал сделать это в электричке.
Проснулись в семь часов, неторопливо позавтракали и двинулись в путь. Первая попытка залезть на велосипед с багажником кончилась полным фиаско. Наташа опять занервничала и подняла тему её
большого зелёного рюкзака, которая была мной деликатно оборвана. Тронулся, понемногу уменьшая радиус выписываемых восьмерок. Впрочем, не так страшен чёрт — уже через пять минут ехал вполне
нормально. По дороге забрали Володю, который тоже забыл бачок для воды. Его рюкзак впечатлял — возвышался на полметра выше владельца и слегка свешивался влево. Наташа вернулась было к обсуждению
её зелёного рюкзака, но я опять деликатно прервал эту тему. Позвонил Юра, и мы назначили встречу на углу Революционной и Гагарина, откуда и покатили всей компанией на вокзал. На перрон вышли за
пару минут до прихода электрички, загрузились довольно легко и, довольные, отправились в путь до станции «Правая Волга» (это в сторну Сызрани). Я уточнил у Юры, не забыл ли он смазку — я же
обещал Наташе смазать её цепь. Как только немного посплю.
Поспали, поиграли в карты, послушали гитариста со станции «Правая Волга», отказались от предложения бухого юноши поехать кататься к ним и немного покушали. Выбрались из вагона и поднялись в
деревню. Возле первого же магазинчика по доброй традиции остановились для последней заправки водой и шоколадом. Обнаружив типичное здание недалеко от магазина, поинтересовался у продавщицы, не
туалет ли это. Получив утвердительный ответ, решил было зайти, но был остановлен предупреждением: «Подождите, там на ключ заперто» (!). Вот, думаю, цивилизация-то шагает семимильными шагами, пока
мы тут за компьютерами штаны просиживаем — уже в самых отдаленных уголках планеты начали туалеты на ключ запирать. С некоторым пиететом открываю замок, уже не зная, чего ожидать внутри —
хромированного умывальника, биде, или (а почему бы, чорт возьми, и нет?) наличия туалетной бумаги. Увы, действительность оказалась несколько приземлённей. Несмотря на наличие ключа, в душе это
заведение так и осталось деревенским туалетом типа сортир, грустно взирающим на мир своим единственным очком. Представляю, что он об э том мире думает.
Тронулись. Путь начался с утомительного подъёма к трассе M5, который окончательно доказал, что ехать с рюкзаком вполне можно, если не быстро. После поворота на трассу стало немного легче, Юра с
Володей постоянно вырывались вперёд, мы с Наташей, не торопясь, ехали вместе. Вдоль трассы стояли продавцы яблок, и я тормознул, чтобы купить четыре штучки. Не получилось. Поштучно торговали
только грушами (Десять рублей штука — однако (с)). Два сморщенных яблочка, которые мне предложили за ту же цену, я не взял. Красивые мне не дали («Чем же я докладывать буду?» — вопрос приводился
как последний аргумент). Подъехал к следующей бабушке, попросил продать пару яблок, нарвался на тот же вопрос и предложение купить груши. Предложил доложить грушами. Растерялась и продала пару
яблок. Больше встреч на трассе не было, и мы свернули на дорогу к мосту через Усу. Дорога замечательная, машин мало, настроение прекрасное и очень хочется кушать. Цепь скрипит.
Часа в три устроили привал с перекусоном. Юра резал хлеб устрашающего вида ножом (за ножик спасибо Косте), уверяя, что эта сабля, в гранях которой призрачно бликует кровь её будущих
жертв, имеет специальный сертификат для милиции, утверждающий, что она не является холодным оружием. Правда, сертификат забыт дома (Косте спасибо за забывчивость дать сертификат на него). Компас
в присутствии этого ножа абсолютно терял ориентацию. Покушали, повалялись на траве, послушали историю про Юрину кошку по кличке «Жертва», которая была куплена на птичьем рынке и дома
идентифицирована как кот, да еще и глухой. Глухоту кота Юра лечил своеобразно — во время приёма пищи неожиданно грохал у него над ухом двумя кастрюлями (крышками от двух кастрюль). В итоге кот
изменил цвет глаз и начал слышать. Куклачёв отдыхает. Повалявшись, залезли на велосипеды, и я с опозданием вспомнил, что забыл смазать цепи. Но было поздно.
Отъехав немного от привала, увидел перебегающую дорогу лису. Даже не думал, что этот зверёк может перемещаться с такой скоростью — стрелой перенёсся через трассу, на секунду остановился,
огляделся и нырнул в сухую траву. Ехалось легко, погодка была отличная, настроение — тоже. Проехали несколько деревень с ностальгическими названиями типа «Пионер» и «Родина». Не исключено, что
были и «Заветы Ильича». Пересекли Усу и в Шигонах повернули направо. Сразу за поворотом зоркий Юрий заметил стеклянные крыши теплиц. «Надо спросить, нет ли огурцов» — говорит. «Спрашивай, мы тебя
здесь подождём» — отвечаем. Оказывается, мы друг друга не поняли. Не вылезая из седла, Юра спросил двух женщин, копошащихся на огороде метрах в двухстах — «Огурцы есть?». Услышали. Закивали,
замахали руками, и Юра кинулся за едой. Вернулся через полчаса, набитый огурцами и зелёным луком. Тронулись дальше, уже слегка уставшие. Разговоры стали удивительно однообразны — в основном о
том, как чувствует себя з адница. Для облегчения страданий я изобрёл метод ППП (ПравоПопное Педалирование), которым с успехом пользовался на спусках. Впрочем, ехать было недалеко, и вот он,
поворот на Муранку. Возле колонки умылись (водой, которая поначалу, как всегда, показалась солёной). Мне понравилось название местной больницы — «Фельдшерско-акушерский пункт». Есть в этом что-то
чеховское. Через деревню подъехали к зоне отдыха.
На входе — длинный список турбаз, внушающий надежду на комфортный ночлег. Две девушки советуют ехать в «Дубки». Высчитываем повороты и едем. Перед подъёмом, которым начинается дорога между
турбазами, встречаем двух парней на велосипедах. Оказалось, что ребята тоже из Самары и приехали в бор с той же целью. Дальше едем искать ночлег вместе. Подъезжаем к первой же турбазе и начинаем
кликать сторожа. Никого, только тень промелькнула в кустах, да стервятник спустился и сузил круги (с). Ну, ничего, турбаз много, едем дальше. И тут мы сделали очень важную стратегическую ошибку —
доверили звать сторожа Юре. Подъехав к очередным воротам, он гаркнул — «Есть кто?». Турбаза испуганно затихла. Собаки заткнулись, птицы замолкли, даже деревья, кажется, перестали шептать (ты
забыл упомянуть про осыпавшиеся иголки — я краем глаза заметил несколько). В этой звенящей тишине отчётливо был слышан стук сердца сторожа, который почему-то так и не вышел с нами поздороваться.
Эта история повторилась несколько раз, но всё же пару сторожей нам удалось найти. Они выглядели растерянно и уверяли, что у них нет ключей от домиков. Сторож в «Дубках» (помнящий, кстати, визит
самарских байкеров в прошлом году), отказал по причине наличия на турбазе директора. Мы хотели было поговорить с директором, но сторож отсоветовал — пьяный в дымину вазовский гонщик — не самый
приятный собеседник для велосипедистов (и что нас так водители не любят? за что мы их не любим — я знаю). Перед следующей пустой турбазой решили оптимизировать поиски — уставшая группа с вещами
остаётся на месте, а мы с Юрой, налегке, едем по турбазам дальше.
Возле первой же базы нас ждёт неприятность в виде двух не очень маленьких кобелей — в создании первого поучаствовал, кажется, алабай, второй смахивал на немца. Они рвались через решётку ворот к
нашим глоткам, захлёбывались в изнуряющем лае, в общем, всячески демонстрировали свою неприязнь. Призывы сторожа были неудачными, и я решил немного вернуться вдоль ограды к домику с открытой
дверью, возле которого видел таз с водой. Немец сопровождал меня, кидаясь грудью на ограду и не прерывая яростного лая. Я неторопливо ехал по другую сторону забора, небрежно объясняя псу, какая
же он, в сущности, глупая скотина, совершенно случайно не утопленная вместе с остальным помётом его блудливой матушки. Продолжалась эта беседа до первой дыры в решётке. При виде подныривающего в
эту дыру кобеля я резко сменил своё мнение об этом благородном псе и его почтенных предках. Но высказать его не успел. Если не ошибаюсь, на форуме утверждали, что свора собак отстаёт от
велосипедиста на скорости 30 км в час. В моём случае лай отстал от моей икры примерно на 35. «Ну, вроде оторвались, Юрок» — говорю, оборачиваясь. Юры не было. Немца тоже. Ну, думаю, проблема
велосипеда для Наташи решена. И торопливо возвращаюсь за оставшейся без хозяина техникой. И что же? Юра стоит, несколько нервно загораживаясь от алабая велосипедом (ты не видел как я им
размахивал!), и разговаривает со сторожем (который вышел после моей скромной и не очень громкой, но весьма вежливой попытки его позвать при виде двух здоровенных псов, разочаровавшихся в потери
добычи в виде Сергея), а тот объясняет, что найти турбазу нам вряд ли удастся, поскольку официальный сезон еще не начался, а неофициально никто не пустит, поскольку во все турбазы приехало с
ревизией начальство и сейчас глушит с друзьями водку. Во время разговора псы убежали в сторону оставшейся группы, и мы, заволновавшись, уточнили у мужика, не кусаются ли они. «Замахиваться не
будете, не укусят» — успокоил тот и мы вернулись к своим.
Нужно было принимать уже решение. Юра проехался к берегу и, вернувшись, сказал, что нашёл место под стоянку. Присоединившиеся к нам ребята признались, что у них есть договорённость с директором
«Голубой гавани», но где она находится, неизвестно. Наша палатка не вмещала шесть человек никак. Парни решили, что они имеют больше шансов найти ночлег вдвоём и отправились искать дальше. К
сожалению, обменяться с ними номерами мобил мы не догадались.
Найденное Юрой место было забраковано Наташей, поскольку не имело выхода к воде. Мы пытались объяснить, что здесь везде обрыв и в ыхода к реке нет, но Наташа показала точку на горизонте, где
земля визуально граничила с водой. Поехали в горизонт. Метров через двести проехали через отличную стоянку, к сожалению, занятую компанией на двух машинах. Через километр, убедившись, что
горизонт не придвинулся, начали убеждать Наташу отказаться от своей затеи. Это было нелегко, но и мы парни не промах. Минут через двадцать (не двадцать, а гораздо меньше) едем назад. Проезжая
через ту же стоянку, слышу вопрос: «А вы не место ищете?». «Да, отвечаю, вроде того». «Так останавливайтесь здесь, мы сейчас уедем». «А спуск к воде есть?» «Есть». Проблема решена. Парни залили
нам все емкости чистой сызранской водичкой, добавив свою баклажку, и уехали, оставив готовое стойбище с кострищем, дровами и спуском к воде. Тут-то мы с Юрой и раздавили первый мерзавчик на двоих
(остальные члены команды не пили принципиально) (и так продолжалось на протяжении всего похода).
Наташа с Володей ставили палатку, я готовил ужин, Юра занимался костром и иногда помогал мне перемешивать еду (под неустанным контролем Сергея и фашистским утверждением, что теперь он знает «на
кого свалить, если что». фраза меня насторожила). Солила Наташа. (Кстати, начинающие повара, рекомендую привлекать к приготовлению пищи как можно больше народу — будет на кого всё свалить в
случае неудачи). Под полевую кашку и тёплую беседу уговорили с Юрой второй бутылёк. После ужина к нам заглянули два гостя — алабай с немцем. Эти попрошайки разительно отличались от двух злых
сторожей, защищающих вверенное имущество. Покормили их колбасой и печеньем. Немец старался не смотреть мне в глаза. Покушав, псы удалились. И тут мы совершили вторую стратегическую ошибку —
позволили Юре позвонить Андрею. И тот, конечно, не сдержался и начал расписывать, как у нас все классно, как мы встали лагерем, покушали, напились и счастливы. Конечно, подобные разговоры не
могли пройти даром и вот уже первые капли дождя ударили в тент палатки. Причём лично я был даже доволен — чем раньше дождь начнётся, тем скорее закончится, значит, утром можно будет ехать
(наивный).
Залезли в палатку и попытались уснуть. Но чуткий слух Володи уловил мягкий шорох чужих шагов возле наших велосипедов, связанных эспандерами снаружи. Хватаю Юрин тесак и выскакиваю под дождь
рубить ненавистных басурман в капусту. Никого. Спрятались — догадался я, и полез обратно в палатку, типа, в засаду. Через пару минут Володя опять кого-то услышал, и я опять кинулся в сечу.
Никого. Я начал выкрикивать невнятные угрозы в темноту, но темнота трусливо молчала. Пришлось лезть обратно, не отведав печени врага. После третьего сигнала тревоги от Володи мы, наконец, поняли,
что ему просто чудится, перестали реагировать и постепенно уснули.
Утро встретило нас прерывистым постукиванием дождя по тенту палатки. Сильный ветер ощутимо раскачивал жилище и хлопал полиэтиленом, которым были накрыты велосипеды. Наружу лезть не хотелось. Но,
сами понимаете, надо. Придумал хитрый способ выхода по нужде, не замачивая одежду — надо просто раздеться догола, сделать свои дела, а в тамбуре вытереться, приляпать глоточек коньячку, одеться и
опять завалиться спать. Но спать уже не хотелось никому — наступило время завтрака. Вот тогда-то я и вспомнил свою жабу, которая 
не позволила мне купить газовую горелку перед походом, сволочь.
Позавтракали печеньем с водицей, допили коньяк, поиграли в карты и опять завалились спать. Проснулись по второму разу часа в три (около часа дня. И, конечно, проснулся я не сам, а благодаря
великолепному храпу Сергея) (первым проснулся Юра и решил, что спать хватит, разбудил всех остальных, которые, между прочим, не прочь были еще поспать, все равно дождь). Ветер не стих, но дождя
вроде не было. Вылезаю наружу (опять-таки после глоточка) — мелкая взвесь приходит с порывами ветра с Усы. Принимаю решение, что это не есть дождь и предлагаю готовить обед. Удалось, и мы
покушали вкусную кашку со сгущёнкой. Во время обеда дождь вёл себя странно — то мочил палатку, то позволял ветру её высушить, так что было, в общем-то, неясно, есть он или нет. Подумав, я решил,
что дождя нет и предложил коллективу собираться в путь. 
Но коллектив был не согласен со мной и поднял бунт на корабле, точнее, в палатке.
Напрасно я показывал всем свою сухую ветровку, уверяя, что дождя нет — никто не хотел ехать (Сережа бегал вокруг палатки с воплями, что дождя нет, а это только брызги от Усы, которые приносит
ветер). Пришлось прибегнуть к дипломатии — сделал вид, что согласился остаться на ночь на этом месте, но пообещал, что завтра подниму всех в семь, чтобы успеть домой. Наташа задумалась. Потом я
сказал, что коньяк кончился и, сидя в палатке, его не добудешь. Юра задумался. Володю я просто переорал. Через десять минут начали собираться. Юра названивал Андрею с проьбой уточнить различные
расписания (кстати, отдельное спасибо Андрею, который выполнял функции диспетчера похода и прекрасно с ними справлялся), Наташа укладывала вещи, я бегал по поляне, пытаясь определить, идёт дождь
или я всё-таки сказал народу правду. Определение шло с переменным успехом, но в тот момент, когда начали складывать тент, народ, как всегда, проиграл. Дождь пошёл уверенно и нагло. Но деваться
нам было уже некуда, и мы отправились в путь. Вода с неба лилась ровно полчаса — необходимый и достаточный срок для того, чтобы промокнуть насквозь (а кто-то уверял, что он сухой). И, как только
это случилось, погода резко улучшилась — тучи улетели, и солнышко радостно заиграло на наших мокрых физиономиях. Юра заметил: «Если бы мы не поехали, солнце так и не выглянуло бы». Вот так мы
делали погоду в Самарской области.
Время было около шести вечера. План перехода очень прост — приблизиться к Усолью достаточно, чтобы весь следующий день посвятить неторопливому возвращению домой паромом и электричкой. Конечной
точкой был назначен санаторий «Волжский утёс». Если честно, после вчерашней неудачи с турбазами я не слишком надеялся на нормальный вариант ночлега, но всё же решил попробовать — уж больно не
хотелось спать в сырой палатке (не такой уж и сырой) (согласен. Только местами лужи). Впрочем, от этого варианта мы тоже не отказывались окончательно — если ночлег в Утёсе будет слишком дорогим
(правительство отдыхает всё-таки), пойдем в палатку. Дорогу до санатория описывать не буду — кто видел, тот знает, остальные не поверят, что в России бывают такие дороги. Подъехав к воротам, был
несколько удивлён — вид панельных девятиэтажек несколько не вязался с образом дома отдыха на природе. Позже мы выяснили, что санаторий является посёлкообразующим предприятием и вся сфера
обслуживания проживает фактически непосредственно на месте работы. Но это позже, а пока мы стояли перед воротами со шлагбаумом и грозным знаком «Стой!». Неуверенно захожу в будку охраны, ожидая
встретить там несговорчивого командира ОМОНа, и обнаруживаю сидящую за столом старушку — божий одуванчик. «Туристы? Что случилось? Промокли? Переночевать надо? Сейчас, милые, сейчас…». Быстро
звонит в гостиницу, узнаёт о наличии мест, уговаривает пустить нас хотя бы на одну ночку и ей это удаётся. Переписывает наши фамилии в какой-то журнал и подробно объясняет, как проехать.
Несколько ошарашенные таким приёмом, подъезжаем к дому, в котором находится гостиница.
Женщина — администратор гостиницы — сетует, что у неё нет отдельного номера для девушки, услышав, что это не страшно, облегчённо вздыхает. Номер — однокомнатная квартира в панельке с мебелью,
телевизором и кухонной техникой. Велосипеды в номер — без проблем, чистое бельё сейчас принесут. Документик есть? Ну, хоть какой? Права? Отлично. 120 рублей с человека, вот два комплекта чистого
белья, остальные принесут чуть позже. Немного оглушённые таким отношением, начинаем искать возможные засады. Я выдвигаю версию, что с нас возьмут за тарелки, которые есть в списке вещей, но
отсутствуют на кухне. Ан нет, тарелки в наличии. Других вариантов нет, и мы расслабляемся. Быстро устраиваем в квартире бардак и идём в магазин. Там берем попить-покушать-лимончик и, вернувшись в
номер, принимаемся за очередной мерзавчик. Первый тост — за цепь, которую наконец-то появилась возможность смазать.
После второго тоста Юра захмелел и вызвался готовить ужин. Мы опрометчиво согласились. Он вскипятил воду, сварил макароны, слил лишнюю жидкость, завалил в котелок тушёнку — в общем, вёл себя как
заправский повар. Периодически кулинар возвращался в комнату провозгласить очередной тост за присутствующих здесь дам, после чего возвращался к великому искусству приготовления пищи. Во время
очередного его похода на кухню мы услышали «… твою мать!». «Ужин готов» — подумал я. После томительной паузы Юра появился в дверях и завёл длинную и путанную речь, смысл которой сводился к тому,
что настоящие и крутые туристы (которыми мы, несомненно, являемся) физиологически не в состоянии принимать пищу, не пропахшую дымом костра и ветром дальних странствий (запах распространился на
всю квартиру, что дало понять — ужин готов и даже более) (а у меня опять был насморк и я ничего не чувствовал). Сопровождавший эту взволнованную импровизацию запах окончательно убедил нас, что
сегодня нам придётся быть настоящими и крутыми туристами. Первый раз в жизни слышал, чтобы при накладывании макарон с тушёнкой в миску они звонко цокали о дно. Впрочем, я всё равно положил себе
добавки — в походе невкусной еды не бывает.
Выспались отлично. Сходили в магазин за завтраком — все спокойно, не торопясь. Усолье — вон оно, рукой подать, там паромчик и электричка домой. Возвращаясь из магазина, зашёл к администратору
гостиницы узнать расписание парома. Женщина (уже другая), по телефону подняла на уши всех знакомых, но расписание нам узнать не удалось. Посокрушавшись, что не смогла помочь, администратор
напомнила, что с 12 до 15 у них перерыв и в это время получить свои права не получится. Вот она, долгожданная засада — радостно подумал я и пошёл огорчать коллектив. Время 11 часов, начали
торопиться. Я собираю вещи. Юра оглядел развешанные по всей комнате свои тряпки. Наташа моет посуду. Юра взял в руки спальник и думает, что с ним делать. Я пакую рюкзаки. Юра ищет свой. Наташа
готовит завтрак. Юра нашёл рюкзак. Я раскладываю постель для сдачи комнаты. Юра спрашивает, когда будем завтракать. Наташа накладывает кашу. Юра садиться за стол (на самом деле я тщательно
устранял вчерашний бардак периодически интересуясь местоположением полотенец). Вот так, дружненько, собрались и позавтракали за час (я так быстро давно не собиралась, и успела поесть и все
сложить). Ровно в двенадцать, запыхавшись, зову администратора принять комнату. Радостный — успели, несмотря на засаду. Женщина, увидев мою тревогу по поводу времени, говорит — «А вы что, из-за
обеда так торопились? Я бы могла и задержаться на полчасика, если надо». Ну что ты будешь делать, и тут не засада, а человеческое отношение. Комната была принята за пять секунд, права возвращены
и нам пожелали счастливого пути и приезжать еще раз. Как в сказке побывали, честное слово. Ещё бы цепь не скрипела, зараза.
По той же чудной дороге, на которой весёлые спуски сменяются крутоватыми тягунами, едем в Усолье на паром. Погода — чудо. Настроение тоже. До села уже метров пятьсот и я расслабился. Решил, что
поход заканчивается. Еду, весёлый такой, с велосипедом разговариваю: ах ты мой хороший, ах ты мой славный, как ты меня не подвёл, молодцы мы с тобой. «П-с-с-с-с-с» — отвечает мне велосипед задней
камерой. И тут я сделал глупость — не озаботился причиной прокола. Ну, дырка, ну, возле обода почему-то, мало ли как бывает. Грыжка в покрышке — да ладно, ерунда, село то — вон оно, пятьсот
метров. У подъехавшего Юры есть запасная 
камера, мы её быстро ставим, перекладываем на всякий случай Настин багажник Юре и спешим на паром. Успеем — не успеем, успеем — не успеем? «П-с-с-с-с-с» —
отвечает велосипед задней камерой. «Что-то не так» — понял Штирлиц (с). Грыжка оказалась подленькой — вылезающая через нее камера прижималась ободом и очень быстро перетиралась (но поняли мы это
уже после того, как Сергей заклеил дырочку). До парома лечу бегом, ведя велосипед за рога. Успел. Сижу грустный, не знаю, что дальше делать. Рядом что-то бормочет Юра — «Проволочка, заармируем,
брат Андрюха сказал — возьми проволочку, я взял проволочку» (это у меня мысль появилась после взгляда на грустный коллектив, а так бы я с проволочкой не расстался!). «А не засунуть ли эту
проволочку….» — начал я злую мысль. Но оборвал. Это же ПРОВОЛОЧКА! Депрессия закончилась. Совершенно случайно со мной оказался шведский ножик — зачем я его взял, неясно — штопор там давно сломан.
Но шнурователь и шило — живы. И работа закипела. Камера заклеена (в который раз?). Дальше началась ювелирная работа — широкий кусок проволоки положен вдоль разрыва покрышки. Вынутой из жгута
жилкой начинаю пристегивать край покрышки к этому куску. Работа тяжёлая, пальцы горят. «Вот если бы пассатижи» — думаю. Юра стоит рядом и внимательно наблюдает за моими действиями, изредка
напоминая, какой умный у него брат и как хорошо, что он заставил его взять проволочку. 
«Пассатижи бы» — думаю я, в очередной раз чуть не порезав пальцы о жилку. Но вот
последний стежок, теперь надо протянуть оставшийся конец между швами и закрепить. Тяну, срываюсь, матерюсь. Повторяю, срываюсь, матерюсь. Юра внезапно прервал восхваление брата и спросил:
«Серёга, а может, тебе пассатижи дать?». Если выбросить всё, что нельзя публиковать на сайте, то я молча согласился (а ведь хорошо, что я их взял?). Колесо готово. Шов представляет собой
произведение скорняжного искусства, созданное практически голыми руками (и моими пассатижами) на пароме за час. Да мне в детстве аппендицит хуже зашили, честное слово (я уж не говорю о
пупке).
Вылезаем на пристани. Осторожно сажусь на байк и делаю несколько кругов. Вроде держит. Ну, тогда поехали. На электричку решили не рваться — хоть времени было ещё час, но надежда на покрышку
слабая, поэтому гоним на автовокзал. Обратил внимание, 
сколько на улицах славного города Тольятти велобайкеров. В Самаре такого нет, мне кажется. Подъезжаем к вокзалу — автобус стоит под парами и
собирается отчаливать. Кидаюсь договариваться с водилой, но дородная женщина — контролёр с ненавистью сообщает мне, что договариваться надо не с водилой, а с ней, а с ней договориться невозможно.
Водила успевает мне подморгнуть. Вежливо прощаюсь с контролёром и подхожу к окошку водителя. Тот показывает пальцем на светофор, у которого он нас подберёт. Садимся на велики и летим за
автобусом. Светофор уже позади, а тот всё едет. Ну, думаю, кинул, гад. Ан нет, тормозит, берёт пару левых пассажиров и нас. Байки грузим назад, сами садимся задницами в мягкие кресла и
расслабляемся. Мы с Юрой добиваем последнюю бутылочку коньяка, Володя доедает всё, что осталось в рюкзаках. Я попытался завести разговор о том, как всё в итоге хорошо заканчивается — коллектив
меня чуть не ударил. Молчи, говорит, а то автобус сломается. Понимаю, что не прав и замолкаю. В Самаре Юра подвозит вещи до Наташиного дома. Там же прощаемся и разъезжаемся.
Итог — 126 км, прекрасное настроение, цепь не смазали, Муранского бора так и не увидели.